Хранитель - Страница 306

306

- Вот и хорошо… Все, уже все… - успокаивающе сказал Орешек и поспешно отошел, потому что не знал, какой реакции ожидать от бедной Фаури. Сам он, помнится, в такой же ситуации сначала прокашлялся, а потом съездил по первой подвернувшейся морде…

В просторном помещении (Орешек вспомнил, что хозяйка гордо назвала его «залом») было жарко, шумно и весело. Все переживали радость спасения, все старались перекричать друг друга, все улыбались до ушей - даже матрос, которому хозяйка накладывала на плечо тугую повязку: бедняге сломал ключицу обломок гранита, брошенный каким-то особо метким троллем.

Из команды здесь был только этот матрос. Остальные, с капитаном во главе, латали пострадавшее суднишко. С ними остался и Аншасти: следил, как из трюма вытаскивают подмоченные тюки, прикидывал размеры ущерба, соображал, что можно просушить и спасти.

Орешек про себя возблагодарил Безликих за то, что на нем не висит забота о своем и чужом добре. Было так хорошо отбросить тревожные мысли и окунуться в сухой жар, плывущий от чага, в аппетитные запахи стряпни, в веселую разноголосицу. Все живы! И Айфера не разнесли в кашу дубины троллей - вон, приткнулся у огня, трясет невесть откуда взявшуюся коробку для игры в «радугу». И Фаури с Пилигримом не исчезли в речной пучине… кстати, как там Фаури?.. Ну вот, ей уже лучше: раскраснелась, глазки блестят, что-то оживленно говорит. Хозяин отошел по своим делам, а Ингила, Рифмоплет и Пилигрим умиленно слушают барышню.

Ралидж вернулся к столу, налил себе вина из кувшина.

- …И вы все такие хорошие! - горячо говорила Рысь. - Я вас всех люблю! Когда пускалась в путь - думала, будет страшно… я не привыкла к незнакомым… А ты, Ингила, такая славная! А Сокол - как он троллей, да? А ты, Пилигрим, самый храбрый на свете! Только ты зря за мной в воду прыгнул, ведь погибнуть мог… А я - ну и ладно! Подумаешь, утонула бы! Тоже мне печаль!

К таким словам подходила бы горькая интонация человека, который разуверился в жизни и не ценит ее даже в медяк. Но девушка, произнося эти недобрые слова, просто светилась ласковым теплым светом.

- Не надо больше такое говорить, не то Хозяйка Зла услышит! - заботливо откликнулся Пилигрим. - Хуже смерти мало что бывает. А какое горе родным, если погибнет такая милая девушка…

Парень осекся - видимо, сообразил, что позволил себе слишком много.

- Да нет же, я не об этом. Просто мне умереть не страшно… Ты слышал про Вечную Ведьму?

- Н-нет, - растерялся Пилигрим.

- А я что-то такое слышал… - попытался припомнить Ралидж.

- Я знаю! - обрадовалась Ингила. - Я балладу слышала! Ведьма живет уже много веков. Умирает, потом снова на свет рождается…

- Ну и что? - не понял Рифмоплет. - Мы же все так живем! Очистится душа в Бездне - и снова в новорожденного…

- Да нет же, - объяснила циркачка, - мы все забываем а Вечная Ведьма помнит каждую свою прежнюю жизнь.

- Правильно! - еще ярче просияла Фаури. Внезапно при горюнилась, потупила глаза и мрачно сообщила: - Это я!

- Кто - «я»? - не понял Рифмоплет.

- Вечная Ведьма! - так же угрюмо объяснила девушка.

«Вот что значит высокородная барышня! - восхитился Орешек. - Даже с пьяных глаз не буянит, посуду не бьет, истерику не закатывает. Чепуху несет, вот и все… »

- А трудно, наверное, жить, если помнишь себя за много столетий назад? - вежливо поддержал он разговор.

Ингила бросила свирепый взгляд на негодяя, который из девается над бедной захмелевшей девочкой. Орешек догадался, что только из уважения к Клану его не пнули под столом.

Но Фаури не обиделась.

- А я не помню, - с тихой грустью пояснила она. - ничего не помню. Вечная Ведьма в детстве растет, как все малыши, а потом - раз! - и вспоминает. Сразу! Все! Только я на этот раз что-то задержалась: семнадцать лет уже… - Фаури всхлипнула.

- А откуда тогда… - растерялся Орешек.

- От дедушки, - задумчиво объяснила Фаури. - Он астролог, он по звездам вычислил, что я - это я… то есть она… - Фаури подняла глаза, оглядела собеседников - и на нее снизошло озарение: - Вы мне не верите!

Все наперебой стали уверять девушку, что не сомневаются ни в одном ее слове.

- Вы мне не верите! - с тоскливой безнадежностью повторила Рысь. - Ну ладно! Смотрите и слушайте…

Фаури обвела всех четверых странным взглядом, пристальным и настойчивым, словно заключила в невидимый круг. Запахи стряпни вдруг стали невыносимыми, звуки болтовни за соседним столом резко зацарапали слух, огонек светильника разросся до размеров факела. Все вокруг слилось в яркую ослепительную пелену, расплылось, размылось… исчезло…

- Друг мой, неужели я хоть раз дал повод усомниться верности моих гороскопов? - изумленно вопросил старец в бархатном фиолетовом балахоне, расшитом золотыми спиралями. - Длинные пальцы нервно забарабанили по большому деревянному шару, покрытому странными рисунками и символами.

- Нет, - после короткого раздумья отозвался сидящий в кресле собеседник старика - черноволосый, бледный, с узкой бородой и тонкой полоской усов. - Я сейчас перебрал в памяти все случаи, когда… Нет, почтеннейший Авиторш, я просто потрясен безошибочностью твоих пророчеств.

- Гороскопы - не пророчества! - строго поправил его старец. - Это расшифровка начертанной заранее воли Безымянных. Это строгая наука, опирающаяся на сложную систему законов и правил. Она ничего общего не имеет с возвышенным безумием, охватывающим прорицателей - если, конечно, они не мошенники!

- Ну хорошо, хорошо! - Тонкий рот его собеседника дрогнул в улыбке, но светлые глаза остались серьезными. - Я хотел сказать, что точностью своих гороскопов ты можешь поспорить с самим Илларни…

306